Эта раздевалка на хоккейной площадке в Куркино – действительно постоянная часть вашей спортивной жизни?
Не назвал бы это спортивной жизнью – я просто хожу играть, точнее – учусь. И мне это страшно нравится.
Хоккей — единственный вид спорта, которым вы регулярно поддерживаете себя в такой прекрасной форме? А спортзал?
Много раз пробовал – не идет. У меня куча карт в самые разные спортзалы, но доехать туда мне просто тяжело, очень мало времени. Зато я какое-то время назад пересмотрел концепцию жизни, скажем так.
Концепцию жизни? Масштабно. И какое место в ней занимает спорт?
Очень большое, потому что движение – это жизнь, мы же знаем. И это не только в метафорическом каком-то смысле. Еще есть выражение «в здоровом теле здоровый дух» — это тоже, я считаю, очень мудрая фраза.
Откуда хоккей взялся вообще в вашей жизни?
От брата. Сергей профессионально занимался хоккеем до 16 лет. Это был для него прямо серьезный выбор — идти в спортшколу или заниматься музыкой. Но ему сломали ключицу, он какое-то время не тренировался, а играл на гитаре, и за это время сделал выбор в пользу музыки. Так что хоккей — в силу старшего брата.
Вы рано встали на коньки?
Кататься я всегда умел — занимался в детском саду фигурным катанием. Не как-то специально, просто у родителей было желание ребенка поставить на коньки. Я не мечтал стать чемпионом, как Женя Плющенко. Вообще не помню, о чем мечтал — скорее всего, быть водителем автобуса. Мне очень нравился этот большой руль, я всегда старался рядом с водителем оказаться. И любил там петь: бабушка стеснялась со мной ездить — я заходил в автобус и начинал очень громко петь, был мальчик без комплексов. «Выходила на берег Катюша», какие-то такие песни — все, что было в те времена маленькому человеку доступно.
Родители поддерживали это увлечение?
Родителям было не до того. У них стояли другие задачи — как нас накормить.
Время же было сложное, меня ставили маленького в очередь, чтобы я талоны получал — на сахар, что ли. Классно было, весело. Мы жили большой семьей, родители приветствовали, чтобы к нам с братом приходили гости, квартира была достаточно большая, так что вся тусовка собиралась у нас. Они оба — инженеры, работали в институте «Атомэнергопроект». Отец возглавлял отдел отопления и вентиляции атомных станций. В Иране, к примеру, станцию строил, ездил в командировки все время. А мы были обычные дети инженеров. Брат, как я уже сказал, занимался хоккеем и музыкой. Какое-то время вообще выпивал, спортом не занимался, тогда главным был рок-н-ролл. Из зависти к нему я и начал писать песни. Хотя не всегда он мне казался крутым. В какой-то момент крутым был я: типа мы хулиганы-спортсмены, а они — выпивохи-музыканты.
Когда в жизни появился регулярный спорт?
Он был всегда. Я с 7-го класса пошел на бокс, и до сих пор так или иначе занимаюсь. Дома в гараже мешочек висит, я по нему бью. Но это чисто так, разминка старого гопника — человека, у которого юность и взросление пришлось на 90-е годы.
Как вы сегодня поддерживаете форму?
Я этим вообще никогда не озабочен, я по жизни просто вообще кайфую. У меня нет никаких проблем с лишним весом или еще каких-то подобных. Разные были времена — мы покутили, похулиганили, а после 40 лет в голове что-то щелкнуло в связи с определенными обстоятельствами жизни. Там были некоторые трудности — не будем вдаваться. В том числе и со здоровьем тоже. Но настает день, когда понимаешь, что пора остановиться, посмотреть повнимательней вокруг. Или сама жизнь тебя останавливает, чтобы ты проснулся более сознательным. И в какой-то момент я понял, что нужно менять отношение к жизни вообще.
К чему конкретно? К еде? К алкоголю?
Ну к еде, к алкоголю тоже. Но больше — к пространству вокруг тебя, к людям, к близким, далеким, вообще ко всему, что происходит с тобой.
Вы сами к этому пришли?
К чему-то сам пришел, о других вещах что-то читал. И понял из прочитанного, что именно твое состояние все объясняет. Если тебя что-то раздражает – это твои проблемы, а не окружающего мира. Вообще, мне кажется, проблема человечества в том, что люди не принимают мир вокруг себя. Глупо надеяться, что когда-нибудь мир станет таким, каким они себе его представляют.
А как же «пусть лучше он прогнется под нас»?
Да не прогнется он, не прогнется! Всегда найдутся мудаки, которые тебя будут подрезать на дороге, всегда что-то будет не так, потому что этот мир населяем мы — люди со всеми своими странностями. И чтобы получать удовольствие от жизни, нужно этот факт принять и просто расслабиться. Это приходит не сразу, это очень трудно, и кому-то, может быть, такое понимание никогда не откроется.
Вам, похоже, открылось.
Да, слава богу. Потому что я долгое время жил как заведенный — города, самолеты, опять города, опять самолеты. Был постоянно в изношенно-уставшем состоянии, в раздражении на все, что происходит вокруг. В определенный момент я понял, что надо как-то это менять. Сейчас мне просто хорошо, я кайфую от всего.
Какое место в этом кайфе занимает забота о здоровье?
Очень большое. Потому что, как мы говорили ранее, в здоровом теле здоровый дух – если тело не позволяет тебе радоваться жизни, надо с ним что-то делать, как-то его подтягивать. У меня, к примеру, очень много всяких забав: люблю кроссовый мотоцикл, сноуборд, люблю хоккей. Мне, как котенку из рекламы, нужно много сил для игр и роста. Нужно быть очень ловким и быстрым, с хорошей реакцией — чтобы в Москве выжить, к примеру, на том же мотоцикле. Именно из-за этого я стал многое перестраивать. Слава богу, у меня жена еще тоже этим увлеклась — я про питание говорю.
Давайте поподробнее.
Не открою никакого секрета, это сейчас известная тема — мы перешли на еду без глютена, сахара и молочки. Правда, есть дни, когда я позволяю себе все, на гастролях особенно.
Так вы же все время на гастролях.
Но не все время позволяю. Только если едем в такое место, где у меня может быть праздник непослушания — буду пить, есть все подряд, просто в кайф. Но это потому и кайф, что не каждый день может происходить.
От чего было сложнее всего отказаться?
От бутерброда с маслом и сладкого чая, это самая любимая моя еда с детства. Сладкий чай можно заменить медом, допустим, но хлеб ничем не заменить. И сейчас, когда я себе позволяю на каких-то праздничных гастролях съесть хлеб с маслом — это просто не знаю какое удовольствие.
Как строится ваш обычный день?
Встаю, выпиваю два стакана теплой воды и выхожу на пробежку. Бегать не люблю, просто себя заставляю. Когда позволяет погода, вместо пробежки надеваю ролики, беру клюшку, шайбу для асфальта и езжу по поселку, у нас закрытый поселок. Совмещаю приятное с полезным.
Дистанция обычно какая?
Да нет никакой дистанции — бегаю минут пятнадцать, чисто взбодриться, разогнать кровь после сна. Потом отжимаюсь — у меня в огороде стоят такие штучки специальные, упоры на земле. Отжимаюсь 200-300 раз — за день, не за один раз, конечно. Сейчас делаю сложные отжимания, так называемые «полные» — коснуться грудиной земли, а потом выйти в положение на вытянутых руках и ногах, напоминает йоговскую «собаку головой вниз». Получаются такие очень амплитудные отжимания, где работают практически все мышцы. Делаю подходы по 30, больше не могу. А простым способом могу отжаться раз 80 хоть прямо сейчас.
А подтянуться?
Подтянуться – ну, раз пятнадцать, я не люблю подтягиваться. У меня много травм, я часто падал с мотоцикла, поэтому какие-то упражнения хуже идут. Бицепс правый надорван — начинает болеть, когда подтягиваюсь.
Продолжаем описывать ваш обычный день.
Побегал, отжался, можно поприседать если есть время, это классно. Допустим, 30 раз отжался, 30 – присел, все, пошел делать дела какие-то. Можно куда-нибудь съездить — обычно меня посылают в магазин, если я дома. Дальше я завтракаю, хотя по времени для нормальных людей это уже обед – часов в 12. Вот такая простая жизнь.
Помимо зарядки, сколько раз в неделю вы появляетесь на хоккейной площадке?
До зимы вообще нет хоккея. Но у меня около дома есть бросковая зона -пластиковая площадка, по ней шайба скользит хорошо, и хоккейные ворота — я там занимаюсь, когда с ребенком гуляю. Собственно, это и есть наше гуляние – покидаю шайбы, отожмусь, опять покидаю. Потом мы с сыном шайбы собираем, он любит мне помогать. Я ему, кстати, тоже сделал клюшку – взрослую обрезал, он рядом стоит, ковыряется. А когда мы выезжаем на дальнюю дачу – там у нас настоящий спортлагерь.
Дальняя дача – это где? Мы – это кто?
На Волге, на Горьковском море, под Нижним Новгородом. А мы – это мои сотрудники: Саша — саксофонист, и Лева — наш техник. Молодежь, в том смысле, что у них детей нет — они могут всегда со мной выехать. К тому же, у нас похожие увлечения. На даче моей огромный гараж забит техникой, я все покупаю в трех экземплярах – друзьям же тоже надо на чем-то ездить. Так что у меня там три квадроцикла, три гидроцикла, три кроссовых мотоцикла и три снегохода. Вейкборд еще есть — мы за гидроцикл его цепляем. Есть стоячий гидроцикл — очень изматывает. Короче, целый день физкультура. Все по расписанию: до обеда водные процедуры — купаемся, катаемся; после обеда — кроссовые мотоциклы, тоже достаточно спортивный вид отдыха.
Зимой как развлекаетесь?
Зимой — снегоходы и сноуборд. Обожаю сноуборд. Катаемся в Куршевеле в основном, каждый год едем своей бандой. У нас фрирайд, по трассам не катаемся – неинтересно. Интересно куда-нибудь залезть, где больше снега. В последний раз я ехал и не заметил обрыва. Двигались траверсами по отвесной стене — я первый, за мной пацаны. Было плохо видно, я прямо — раз! — вылетаю — и вниз, а там метра четыре, даже пять, может быть. Но из-за того, что не успел ни испугаться, ни сделать каких-нибудь ненужных движений — упал так же, как ехал, на сноуборд. Ни доску не сломал, ни себе ничего. Фрирайд хорош тем, что едешь по глубокому снегу, и если падаешь, то не на раскатанную трассу. Это опасно — на трассе разложиться, я на ледяных падал много раз, можно серьезно пораниться. Но вообще сноуборд — это чистый кайф.
А лыжи?
Беговые я очень люблю, погулять на лыжах в лесу – это кайф. Горные мне не нравятся, я не умею — ноги разъезжаются, не понимаю, что с ними делать. Но вообще меня полностью захватил хоккей, у меня мечта — научиться хорошо играть, все свободное время этому посвящаю.
Чего сегодня вам не хватает, чтобы хорошо играть?
Чисто навыков, игровых. Выносливости, может быть. Уже нет такой выносливости, как была, скажем, двадцать лет назад — я даже не знал тогда, что можно уставать. Но, кстати, благодаря новой диете и новому взгляду на мир, уставать я стал меньше. Потому что голова работает по-другому. Голова же определяет, как будет работать тело, она вообще все определяет. Есть еще такая штука серьезная как психосоматика.
Что вы под этим понимаете?
Каким мы себе представляем наше тело, таким оно и будет. Я вообще психосоматик. Мне если раньше казалось, что у меня где-то болит, я сразу начинал представлять себе всякие ужасы. Очень мнительный был.
И как вы это победили?
Работа с сознанием. Я обращался к специалисту чисто по своей проблеме, определенной, и он мне в этом смысле помог. Сейчас ведь даже официальная медицина признает, что, допустим, все, связанное с аллергией — чистая психосоматика. Нет такой болезни как аллергия. Просто у вас случается какой-то стресс, в это время что-то цветет, а дальше — организм ассоциирует это цветение со стрессом. И когда в следующий раз вы в это цветение попадаете, с организмом начинается всякая ерунда.
То есть источник аллергии — в голове.
В голове, да. Хотя, конечно, есть разные болезни и разные причины. Но в целом, голова – очень серьезный инструмент, который нельзя недооценивать.
И вы занялись наладкой этого инструмента.
Точно. Во-первых, я просто принял мир таким, какой он есть — мир, людей вокруг себя. Стал по-другому относиться к родителям, к брату, вообще к людям. Раньше я многого не понимал или не замечал. Думал – ну, хорошо, вот у меня есть родители, я должен им помогать, это моя святая обязанность как сына. Но не ощущал какую-то прямо большую взаимосвязь, допустим, или чувства — просто обязательства. А с определенного времени понял, что начинаю чувствовать к этим людям какую-то невероятную любовь. Скорее всего, это возрастное — ты просто чуть-чуть останавливаешься, что-то внутри перестраивается. Потому что пока ты в режиме вечной беготни, ты как бы плотно закручен в какую-то матрицу. Тебе вообще ни до чего — ты борешься с жизнью, тебе надо работать, на тебе куча ответственности. Вы понимаете, сколько на мне, допустим, ответственности висит? Я не говорю только про финансовую — хотя и про неё тоже, у меня детей целый ворох. Порвись, но сделай: тут надо строить, там ремонт делать, тех отправлять за границу учиться, этих — еще куда-то. И то, что ты всем сильно должен – сильно давит.
Но ведь обязанности никуда не исчезли.
Нет, нет, не исчезли. Просто я чуть-чуть расслабился, понял, что можно в любой ситуации быть счастливым, получать от жизни удовольствие. Оно вообще не зависит от внешних факторов, по сути дела.
Это новое отношение к жизни как-то связано с диетой?
Диета – просто следствие. В какой-то момент я стал понимать, что у меня не хватает сил, чтобы даже просто работать, держать этот ритм. У нас ведь жизнь постоянно в перелетах, и сам процесс — достаточно трудоемкий. Надо же скакать на сцене, чтобы было «вау!» С некоторых пор мы очень много здоровья вкладываем в выступления, реально физического труда. Раньше, лет пять-шесть назад, поспокойнее играли, а сейчас у нас прямо рок-н-ролл — требует много энергии, хорошей физической подготовки. А эта диета, в частности, реально дает энергию — мне стало гораздо легче. Ну и спорт, конечно. Нужно в любом случае двигаться — если лежать, то лучше не станет, даже если исключишь сахар и глютен. И если быть озлобленным на мир — тоже лучше не станет. Нужно просто принять мир, быть счастливым, заниматься спортом, от всего кайфовать. И кушать желательно каким-то разумным образом.
Жалеете, что не занялись такой внутренней перестройкой раньше?
Нет. Это все работает, только если пришло твое время. Молодежи я бы, допустим, посоветовал есть пельмени, или, не знаю, вообще все подряд. Пока можешь себе это позволить — надо есть и вообще ни о чем не беспокоиться.
Я раньше никогда об этом не думал, ел и пил, что хотел.
Сегодня вы в каких вы отношениях с алкоголем?
Крепкий алкоголь не пью вообще. Только вино красное, и то немного — стакан, два, ну три. Ладно, четыре.
Вы однажды сказали, что для вас образцом является Олег Газманов. В чем именно?
Олежка – вообще мой кумир, именно в том, что он очень спортивный. Без конца гребет на каких-то досках, зарядку делает, стойку на руках. Хотя ему, я извиняюсь, почти 65. Это же обалденно! Он поэтому и человек такой светлый. Мне кажется, невозможно быть на смурняке, когда ты в таком бодром состоянии тела. Ты же когда занимаешься спортом, ненужную энергию сжигаешь. Поиграл в хоккей, боксом тем же позанимался – и вся негативная энергия ушла.
Вы пересмотрели свое отношение к окружающему, к спорту, к питанию — а к творчеству?
В мае вышел альбом, называется «Не нашего мира». Мы записали его с Пашей Шевчуком – это известный в музыкальном мире человек, он выступил саундпродюсером. Там другие музыканты, другой звук — совершенно не похоже на «Уматурман». Песни серьезные, я бы даже сказал — тяжеловатые. Альбом очень необычный.
На его необычность повлияла перемена в вашем отношении к жизни?
Она на все влияет, в самом деле. Когда ты кайфуешь от всего и при этом больше всего места в жизни у тебя занимает работа – кайфуешь от работы тоже. И это чувствуют люди, для которых ты работаешь.
Никогда не жалели, что не умеете зарабатывать другим способом?
Конечно, жалел. Много раз вообще хотел оставить музыку.
Вы сменили массу профессий…
Это была борьба с нуждой, не более. Я человек, плохо поддающийся наукам — пробовал учиться, но у меня не пошло. Видимо, я просто не очень умный.
Бросьте. Просто вы нашли свою стезю.
Нет, к сожалению, нет. Как показывает практика дальнейшей жизни, в каких-то вещах я глуповат и слишком доверчив. Поэтому пришлось заниматься, чем Бог послал.
Даже парикмахерским искусством. Можете бороду себе красиво постричь?
Конечно, я сам стригусь. Не хожу в парикмахерскую вообще.
А затылок?
Жена. Если её дома нет, ставлю два зеркала, и всё. Машинка — триммер обычный. Придумал прическу, которую могу сделать за три минуты. Жена говорит, к примеру, «выходим в гости через пять минут, пора тебе постричься». Я успею постричься и вовремя выйти.
Еще вы были электромонтером, газосварщиком…
Меня вообще кидало во все стороны. Хотел быть то предпринимателем, то держать свиней в ванной, то кроликов выращивать. Причем, кроликов мы даже завели. Но потом поняли, что их же убивать надо. А они как кошки дома живут, кто их будет убивать? Обгадили весь дом этим своим горошком. В итоге просто кому-то их отдали. В общем, я огромное количество денег в разные проекты вложил и потерял. У друзей про меня даже была такая шутка: ты разбогатеешь, когда перестанешь заниматься бизнесом. Слава богу, есть хотя бы один проект, в который я вложился и он работает.
Что за проект?
Ресторан «Джонджоли» на Тверской, я поучаствовал там деньгами. Первое, довольно долгое время мне пришлось практически там жить — всех друзей кормить, чтобы ресторан стал популярным. Слава богу, работает до сих пор достаточно хорошо. И сеть «Джонджоли» теперь — огромная. Но я имею отношение только к одному этому ресторану, у каждого следующего — свои инвесторы.
Думали когда-нибудь, чем станете заниматься, если вдруг музыка перестанет вас кормить?
Думал. В какой-то момент хотел вообще завязать с этим делом. Было очень тяжелое время, прям реально время испытаний. К тому же еще я голос потерял: после тяжелых гастролей ушли в отпуск, вернулись, собрались на репетицию – а я вообще не могу петь. При этом — каждый день концерты… В общем, пел Серега, а я рядом что-то подхрипывал. Видимо, это было какое-то испытание для меня, чтобы я что-то почерпнул и вынес.
Что вынесли?
Ничего. Ну, подумал, что надо заниматься каким-то бизнесом, вкладывать куда-то деньги. Ввязывался во всякие идиотские проекты — рестораны в Санкт-Петербурге закрылись, зубная клиника обанкротилась. Или вот еще дома из кедра хотел строить. Строил себе дачу из огромных кедров, мне поштучно, в каждой партии выбирали стволы огромного диаметра. И я подумал: не так он дорого стоит, этот кедр, надо, наверное, на этом сделать бизнес. Закажу-ка я сруб огромный и попробую его продать — раза в три дороже, чем я его срубил. Это был очень глупый ход. Построить-то мне этот сруб построили, но вот продать его я не мог никак — в какой-то момент уже готов был чуть ли не сжечь. Так что на будущее, дорогие друзья и читатели, никому не советую строить целые дома из кедра — в них слишком густо пахнет. Ну кругляк если — ладно. А у нас второй этаж дачи построен из бруса, вырезанного из кругляка. Понятно, что когда вырезают, вскрывается вся смола. И ты в этом запахе живешь: сам воняешь кедром, одежда воняет… Мы что только ни делали, даже пытались эти стены закрашивать. Помните, в начале разговора я вам сказал, что я не очень умный человек – так вот, вся моя жизнь это доказывает. Очень много наделал всяких глупостей, как с этим кедром. Потратил кучу денег на полную ерунду. Ладно, зато поигрался. Но если отвечать на ваш вопрос — я смотрю на моего друга Газманова и понимаю, что если заниматься здоровьем — можно спокойно до самой смерти работать. Так что пока я жив, музыка будет меня кормить и денег я на всех заработаю. А когда меня не станет, это будут уже их проблемы — пускай сами крутятся.
У вас четыре дочери и сын, вы хороший отец?
Не очень хороший, потому что меня никогда нет. Ну и вообще – дети же все списывают с родителей и, к сожалению, мои старшие списывали как раз с меня — того, прежнего. Взрослая дочь меня просто копирует. Сейчас я понимаю, что это ровно то, каким я был раньше: негативный подход, ощущение, что все уроды, прямо мизантропский взгляд на мир у ребенка 18-летнего. Я ей пытаюсь что-то объяснить. Говорю — мир такой, каким ты его придумаешь, надо придумать его хорошим — и всё. В общем, пытаюсь какие-то новые вводные, которые сам узнаю, донести. А так по поводу отцовства — я не то чтобы фанат детей. Мне трудно быть няней, меня это удручает — лучше, если дети могут в моем режиме находиться. Младший уже сейчас может как-то поучаствовать в том, что мне интересно – ту же шайбу покидать. А то, что интересно ему, я, конечно, могу потерпеть, но именно потерпеть – не то чтобы меня вдохновляет сидеть с ним в песочнице. Со старшими проще: они говорят «папа, нам нужно в магазин» — ну, и все: поехали в магазин, потом в ресторан, такое у нас простое времяпрепровождение. Видимо, я не особенно щепетильно к детям отношусь.
Какую книгу вы недавно читали?
Читаю сейчас «Отверженные». Это кто у нас?
Это у нас Гюго.
Гюго, да. Я сначала не понимал, но сейчас начинает нравиться. Заставляю себя потерпеть, вчитаться, если даже неинтересно — дать шанс.
Почему именно эта книга?
Просто хочу читать классику. «Тихий Дон», допустим, или Чехова что-то. «Тихий Дон» меня поразил, я его никогда раньше не читал. Просто был в шоке от масштабности этого произведения, как возможно вообще такое написать…
У нас два традиционных вопроса. На какой вид спорта похожа ваша жизнь?
На мотокросс – очень опасно, очень быстро и много падений.
Три слова, которые вас характеризуют точнее всего. Вы какой?
Раньше у меня было прозвище, я сам себе его дал. Помните в фильме «Криминальное чтиво» грабитель пришел в ресторан, а там сидят двое этих, Траволта с негром. Он стал их грабить, негр ему говорит: «Достань мой кошелек из мешка». «А какой тут твой?» “На нем написано «Злобный мудак»”. У меня даже был аккаунт под таким именем. Но сейчас я бы так себя не характеризовал. Три слова? Счастливый, это будет первое слово. Быстрый — второе. И любящий.
***
